Дарья Обломская - Правильное дыхание [Книга 1]
Оля нечеловеческим усилием воли выкидывает оставшиеся цветочки и фанфары из головы. Вообще, когда учитель собирается говорить начистоту, это означает, что или вам сейчас будут капать чем–то неприятным на мозги, или врать. Или все вместе… Что он спросил?
СН: — Вы хотите переходить в ПТУ?
О: — Нет.
СН: — Мне придется уточнить: вы действительно этого не хотите, или в глубине души только и мечтаете расстаться со школой, но скрываете это, не желая огорчать некоторых учителей? Я только цитирую вашего классного руководителя.
«Ах ты жо- ладно, без нервов».
О: — Простите, а откуда у моего классного руководителя такие сведения о эээ глубинах моей души?
СН: — По ее словам, ваши родители полностью разделяют и поддерживают ваше намерение.
Опять чуть не забыла про правильно дышать.
СН: — Это неправда, Ольга Пална?
«Конечно, это неправда. Фу. Любовриса наврала, а я и… главное, сразу поверила. Не то чтобы совсем без оснований, но все же — нет, не может быть. Прямо легче стало».
О: — Ни я, ни глубина моей души не хотим в ПТУ. Этого достаточно?
СН: — Вполне. Итак. Ваш перевод в ПТУ не устраивает ни вас, ни меня — меня как заведующего учебной частью, которого прежде всего интересует повышение общешкольных показателей — потенциально за счет ваших в том числе. Говоря проще — мне от вас нужна золотая медаль.
Смешку Ольги, который завуч игнорирует, может позавидовать даже Элиза Дулитл в свои цветочные времена.
СН: — Следовательно, нам придется объединить усилия против всех тех, кто этому препятствует.
«Таки начистоту».
СН: — Элементарно воспользоваться своим авторитетом и запретить переводить вас в ПТУ, а также гнобить на уроках и экзаменах, я не могу, по причинам — не связанным с темой разговора.
О причинах Оля уже подумала минут 10 назад.
О: — Я понимаю.
Завуч поджимает губы. «И не старый еще. Просто тощий невероятно, вот и кажется высохшим. За сорок? А нос–то, нос какой длинный, иии. Как же я люблю длинные носы».
СН: — Поэтому придется действовать на микроуровне — причем каждому на своем.
Теперь завуч говорит значительно быстрее и уже без всяких пассивных конструкций.
СН: — Давайте прикинем еще раз.
Берет новый лист бумаги, который в течение последующего разговора заполнится условными знаками и диаграммами.
СН: — Так, гуманитарные дисциплины, география и тэ пэ — понятно.
О: — Только вот история…
СН: — Потом. Математика устно опрашивать вообще прекратила со второй четверти, в письменных снижает за мелочи вроде неправильно прочерченных полей. Чертите правильно. А я с ней перемолвлюсь по поводу разбазаривания кадров. Да (явно думает вслух) в принципе аргумент насчет разбрасывания потенциальными золотыми медалистами с ними со всеми должен сработать. Опять же, достаточно намекнуть на общее снижение их показателей парочке среднеупертых, а остальные уже поплывут по течению… так, не важно. Далее. Химия, биология — почти то же самое. На уроках валят, но явно без энтузиазма, а за компанию, так как придраться особо не к чему. Вон, троек сколько. Припуг… поговорю — отстанут. Ольга Пална, излишне упоминать, что все здесь обсуждаемое-
«Все здесь обсуждаемое мне снится».
О: — …я унесу с собой в могилу, а с физикой–историей что делать?
СН: — С физикой–историей надо вырабатывать подходы. Причем не мне, а вам.
О: — Я — пас. А что касается их отношения к моему моральному облику, то я хочу вам ск-СН: — Ваш моральный облик — это ваше личное дело, и даже если кто–то так не думает, номер с пасом у вас все равно не пройдет. Давайте смотреть. Как конкретно заваливает физич- Нинель Андреевна?
«Не судьба мне раскалываться».
О: — Ну, как, встаю, рот не успеваю открыть — сразу начинается: «Вот, как ты стоишь? Разве порядочные девочки так стоят? Что это за развязная поза…» — лекция на полчаса про распущенность и общее падение нравов, садись, два. Какие тут подходы? Сутулиться что ли?
СН: — Хм. Нет, тогда будет лекция насчет кривого позвоночника… Вот вы, наверное, получаете вопрос, встаете, немного думаете — как сейчас во время опроса — и только потом отвечаете, да? То есть не сразу?
«Я не думаю, я подавляю закипающую пятиминутку ненависти».
О: — Ну да, иногда еще до доски надо дойти…
СН: — Начинайте отвечать немедленно. Еще не встали, не пошли, а уже говорите.
О: — Я так пробовала вначале. Она к интонациям так же цепляется.
СН: — Хорошо, а с чего вы начинали отвечать?
О: — Э — с собственно ответа на вопрос?
СН: — Неправильно. Вот представьте себе — за каждым учителем скрывается человек — и у каждого человека свои проблемы, слабые места -
О: — Тараканы.
СН: — Да. Некоторые на уроке про тараканов забывают, оставаясь исключительно учителями — с ними нужно начинать с сути. А некоторым тараканам нужна постоянная подкормка. Например, есть закомплексованные люди, которым необходимо самоутверждаться за чужой счет. С такими легко поддерживать хорошие или хотя бы нейтральные отношения, время от времени давая им понять, что они тоже молодцы.
О: — То есть льстить? Вот именно на этот тип вранья у меня как раз аллергия.
СН: — Врать при этом совершенно не нужно. Просто начинайте — быстро! — не с «Закон Бойля — Мариотта…», а с «Как вы нам так понятно рассказывали на прошлом уроке, Нинель Андреевна, закон Бойля — Мариотта…» и тэ дэ. Или что, непонятно рассказывала?
О: — Ы-хыыы…
СН: — Отставить, Ольга Пална. Пару раз потренируетесь перед зеркалом — и все получится. Заодно и стойку порядочной девочки отработаете.
О: — А если ей тоже намекнуть насчет медали…
СН: — Это само–собой, но с ней нужны аргументы покрепче… (чуть хмурится).
О: — Потренируюсь, ладно, но не факт, что меня не стошнит до конца предложения…
СН: — Нет, стоп. Насколько мне известно, через неделю — городская Олимпиада по физике. Вы туда записались?
О — Да ни в жисть.
СН: — Время еще есть, позвоню, вас запишут. Явитесь, напишите, ответите — они там все настоящие физики, на кхм осанку не смотрят — получите призовое место — желательно первое — и все, до конца года ей крыть будет нечем. А на следующий год опять пойдете. Жаль, что по химии и математике в этом году уже ничего не предвидится. А с олимпиадным козырем от вас и насчет ПТУ отстанут, он даже аморалку перебьет, отлично (прищелкивает пальцами — но тут же опускает руку).
О: — Но у меня ж физика не очень… Не как литература там или…
СН: — Что еще за не очень? Раз вундеркинд — везде вундеркинд. Подучите немного и вперед. А спрашивать все равно будут с 6‑го по 8-ой.
«Вот вам и вся Ольга Пална с аморальным уровнем».
О: — Я не вундеркинд. Мне уже пятнадцать.
СН: — Ну, юное дарование, какая разница. Всё ясно насчет Олимпиады?
«Один раз отмучаться — чтобы потом не подлизываться всю дорогу? Сойдет. Но лучше бы я осталась в вундеркиндах. Дарование–шмарова…»
О: — Так точно.
СН: — Вздыхать будете, когда к истории перейдем. Ага, только она и осталась. Руки в ноги, до звонка должны успеть. Так, методы Любовь Борисовны я и сам себе представляю. «Не с того начинаешь, Таранич, совсем не с того! Все с тобой ясно, садись, два» (тембр остался прежним, но интонации настолько похожи на историчкины, что Олю передергивает).
СН: — Оно? Как видите, дело опять в начале.
О: — И у нее тараканов искать?
СН: — Нет, тут все проще. Начинайте не с «Русско–турецкая кампания началась в 1877-ом году», а с «Как сказал В. И. Ленин в своей эпохальной статье «Детская болезнь левизны», «Война есть испытание всех экономических и организационных сил каждой нации» — что как нельзя лучше характеризует и русско–турецкую войну, которая началась в 1877 году…» И далее уже по сути.
О: — И совсем не как нельзя лучше.
СН: — Не имеет значения, главное, чтобы цитата была на схожую тему. Ко всему, исходящему от Маркса — Энгельса-Ленина, Любовь Борисовна придираться остережется даже по нынешним временам — это я вам гарантирую. А больше против нее приемов в природе не существует.
О: — Медаль?
СН: — Ни медаль, ни Олимпиады. Придется зубрить цитаты и терпеть. На пенсию такие после смерти выходят, разве что на повыш… (Тут завуч на мгновение каменеет с видом человека, которому осталось полсекунды до выпрыга из ванны с криком «Эврика».) Не важно. Учите цитаты.
1. Куликова–то все ищет подходящего зам. зава, чтоб Уточкина нейтрализовать?
2. Что тот, что эта, друг друга стоят. Вот пусть РОНО и разносят по кирпичикам в поисках аморалки, чем детей травить.
О: — Но это же сколько учить…
СН: — Для вас — ерунда.
О: — Вообще–то я только интересные вещи хорошо усваиваю, а такое вот для мозгов вредно.
СН: — Да ладно вам. Хорошо, цитаты из Ленина учите, как примеры больного сознания, но вот, например, у Маркса можно найти рациональные зерна, если критически читать. Понятийным аппаратом опять же еще долго будут оперировать…
